Правда, можно назвать и конкретные предпосылки для возникновения панических слухов о том, что врачи засыпают живых известью и хоронят их. Так, Н. Г. Гарин-Михайловский в примечании к рассказу «Волк» указывал, что во время холеры в Астрахани грузчики с судов, стоявших в карантине, во что бы то ни стало желая попасть на берег, запрятались в гробы и были вместе с покойниками привезены на кладбище. Там они выбрались на свободу и, обсыпанные известью, разбрелись по городу, еще больше укрепляя жителей в мысли о злонамеренных действиях врачей.

Что было известно врачам о природе холеры к моменту разыгравшихся в Саратове трагических событий? Когда в 1883 году началась сильная эпидемия холеры в Египте, в очаг заразы направились две научные экспедиции.

Одну возглавлял ученик знаменитого Пастера Эмиль Ру, вторую — Роберт Кох. Коху удалось не только обнаружить холерный вибрион, но и получить чистую культуру. Зловещая «запятая» закономерно обнаруживалась в испражнениях больных, в кишечнике погибших от холеры, в водоемах, расположенных в очагах заболеваний.

Однако это открытие было встречено недоверчиво. Известный немецкий гигиенист Макс фон Петтенкофер считал, что именно почва играет основную роль в распространении холеры. Выделенный от больного и не прошедший созревания в почве вибрион он считал совершенно безвредным. Поскольку полемика между учеными зашла в тупик, Петтенкофер решил доказать свою правоту практически. Он попросил прислать ему живую культуру холерного вибриона, выпил содержимое пробирки… и через три дня у него появилось расстройство кишечника, но общее самочувствие оставалось хорошим, а вскоре болезненные симптомы исчезли без всякого лечения. Ученик Петтенкофера Эммерих последовал примеру своего учителя и заболел, правда, не в очень тяжелой форме, но врачебная помощь ему все-таки понадобилась. Бактериологическое исследование фекалий в обоих случаях выявило большое количество холерных вибрионов. Тем не менее каждая из сторон осталась при своем мнении. В 1882 году подобный опыт на себе с благополучным исходом повторили в Париже И.И. Мечников и его молодой помощник Латапи. Это привело Мечникова к мысли, что вне организма культивированный в пробирке вибрион ослабевает. Для проверки этой гипотезы следовало поставить дополнительные опыты. Сотрудник Пастеровского института Жюпилль предложил свои услуги для проведения эксперимента и едва не поплатился за это жизнью.

Естественно, что столь различные последствия заражения вызывали недоумение. Знаменитый гигиенист Ф. Ф. Эрисман (1842–1915), выступая в 1887 году на съезде земских врачей, окрестил бактериологов «фанатиками», считая, что они понапрасну тратят время на ловлю «запятых» в сточных водах. А когда уже шли исследования по вакцинации против холеры, он упрямо писал: «Холера представляет собой явление в высшей степени сложное, загадочное. Это, в буквальном смысле слова — сфинкс, который нас приводит в ужас своим смертоносным взглядом, но которого мы до сих пор понять не можем, несмотря на то, что разгадкой его заняты тысячи ученых во всех странах мира».

Узнав о приближении холеры, А. П. Чехов в письме к А. С. Суворину в августе 1892 года так отражает ощущение надвигающейся опасности: «Душа моя утомлена. Скучно. Не принадлежать себе, думать только о поносах, вздрагивать ночью от собачьего лая и стука в ворота (не за мной ли приехали?), ездить на отвратительных лошадях по неведомым дорогам и читать только про холеру и ждать только холеры…. Это, сударь мой, такая окрошка, от которой не поздоровится… В Москве и под Москвой холера, а в наших местах она будет на сих днях… Я назначен холерным доктором, и мой участок заключает в себе 25 деревень, 4 фабрики и 1 монастырь».

Страх перед эпидемиями иногда усугубляли газетные сообщения. Когда И. И. Мечников и его сотрудники по Одесской бактериологической станции Н. Ф. Гамалея и Я. Ю. Бардах предложили уничтожать грызунов — разносчиков чумы, заражая их микробом так называемой куриной холеры, ничего общего не имеющей с азиатской холерой, журналисты подняли панику по поводу возможного превращения возбудителя этого заболевания в холерный вибрион и предрекали массовые заболевания людей.